2004 год.
Он сейчас лежит в прихожей – большой ,еще сильный, стареющий кобель…
Степану 11 лет. Удивительно живые в молодости глаза, очень подвижные бровки делали мимику Степки удивительно задорной. Время глаза сделало немного усталыми и поддернутыми мягкой еле заметной пеленой, но выражение морды осталось таким же понятным и любимым.
Несколько лет тому назад, ярким и морозным деньком мы со Степой и Елочкой решили покататься на лыжах. Огромные сосновые боры ,вперемежку с зарослями смешанного леса так манили к себе, что я направила Степана не по привычной лыжне, а по следу охотничьих лыж. Степан играючи тащил меня на лыжах – я просто летела по лесу, а сзади изо всех сил за нами мчалась моя Елка – великолепная черная сука, крепкая и такая же заводная, как и мы со Степаном.
Опомнились мы все трое лишь тогда, когда след охотника кончился так же внезапно, как и появился. Вокруг незнакомый лес, бурелом , небольшое кострище и начинающее темнеть небо. Пошел снег, лыжня, по которой мы так радостно летели, скрылась под белыми хлопьями и мороз, которого раньше я не замечала, стал продираться через легкую ветровку. Сначала я попыталась сориентироваться, но в запале радостного полета на лыжах дорога не запомнилась. Тем временем окончательно стемнело и нехорошие мысли заползли мне в голову. Мои метания не остались незамеченными- собаки насторожились. Елка пыталась согреть языком мое синее лицо, а Степан сидел рядом и слушал, слушал…это только потом я поняла, что…
Я стала замерзать, стало совсем темно, кругом поскрипывал от мороза лес. Подозвав Степу, я прошептала ему в ухо, что мы заблудились.Прижавшись к теплой собачьей шее, обняв своих друзей, я шептала и шептала им о той переделке, в которую мы попали по моей вине. Степа внимательно меня выслушал, что-то буркнул Елке и мы пошли – Степан впереди, а Елка сзади. Лыжи я сняла, везде торчало бог знает что, темнотища, мороз и снег.
Сколько мы шли, я не помню. Степан все вел и вел, иногда он останавливался передохнуть – снег мне был по пояс, а что говорить о собаках-Елка подставляла мне свои теплые подмышки и я отогревала руки, и мы опять шли…Когда совсем было невмоготу, я бралась за шлейку, которая была на Степке и он меня тащил по огромным сугробам, в которых мы иногда вместе тонули.
Вдруг передо мной выросла снежная гора – Степан пополз на нее и вдруг пропал. Елка сидела рядом со мной. Вдали раздался лай –он звал к себе- это был Степа. И мы поползли – Елка впереди , а я сзади. Упирались всеми восемью конечностями и, когда доползли до верха, увидели Степу, который бегал по какой-то дороге и ждал нас. Боже, как мы спускались! Обнявшись с Елкой, держа каким-то чудом лыжи, мы с огромным комом снега съехали вниз…
Я, встав на колени, плача и прося прощения, пристегнула Степу к лыжам и он потащил меня по снежной целине, которая до снегопада называлась дорогой. Мой пес, покрытый ледяной коркой, дотащил меня до дома. Елка не могла идти, а Степан упал перед калиткой. Время было 2 часа ночи. Прогулка началась в 2 часа дня.
Затащив собак в теплый дом, я напоила их водкой, дала закусить и мои други проспали трое суток. Слава богу, никто не заболел.
Послесловие. Через некоторое время мы снова решили прокатиться на лыжах. Когда мы добежали до того злосчастного поворота, Степан неожиданно повернулся ко мне и его глаза задумчиво блеснули, я его прекрасно поняла. Отрицательно мотнув головой и направив лыжи по дороге домой я увидела, как Степан неожиданно, с радостными воплями высоко-высоко подпрыгнул над дорогой и весь его вид сказал мне о том, что я поумнела…
|
